Здравствуйте, уважаемые благотворители фонда Особенные дети!
Меня зовут Киреева Нина Анатольевна. Мне 33 года. Во время учебы в Смоленском Педагогическом Университете, на 5 курсе, у меня появился ребенок. Для родов я вернулась в свой родной город Ашхабад, Туркменистан, где осталась моя мама. Я мать-одиночка.
В Россию мы переехали из Туркменистана в 2016 году. У нас двойное гражданство : Россия и Туркменистан. Моя семья состоит из трех человек: моя дочь Вероника, 11 лет - инвалид, ДЦП, и моя мама - пенсионер, 68 лет.
Из-за врачебной халатности и некомпетентности, произошла эта страшная ошибка с моим ребенком. Ребенок родился тяжелым. После кесарева сечения мою дочку положили в реанимацию, там она пролежала 10 дней, после определенного лечения нас выписали. Но так как вся документация велась на туркменском языке, мы даже не подозревали, что у нас ребенок нуждается в особом уходе и наблюдении у врачей.
Ребенок развивался нормально. По настоянию семейного врача в 3 месяца начали делать прививки полиомиелита, и после третьей прививки ребенок ослаб. Мы забили тревогу, у ребенка после третьей прививки ослабли мышцы и пошла атрофия мышц, голова не держалась ровно.
Мы начали искать специалистов, таковых специалистов в Ашхабаде остались единицы. Нам сказали, что у нас подозрение на ДЦП, но до 1 года диагноз не могли поставить, так ка была вероятность, что все может нормализоваться. Мы следовали всем рекомендациям врачей: делали различные уколы, массажи, электрофорез, принимали медикаменты. После года нам поставили ДЦП, но инвалидность получили только в 3 года, т.к. до 3х лет платят «пособие по рождению ребенка». В Туркменистане нет никаких центров по лечению особенных деток.
Когда Веронике было 3 года, мы ездили в Ставрополь к родственникам. Прошли в Краевой больнице небольшое обследование, и то только у невропатолога. Перед поездкой в Россию перевели все документы, и выяснилось, что нам в реанимации поставили перинатальную энцефалопатию, смешанной формы, гипертензию – шкала Апгар – 3-4 балла. В Краевой больнице нам поставили: Последствия гипоксически-травматической энцефалопатии. Задержка психо- моторного и речевого развития, ДЦП, спастический парез. Неврозоподобный синдром.
В 2011 г. и 2012 г. ездили в Евпаторию ЕДКС. Нам поставили тот же диагноз. Нам в санатории делали различные процедуры. Сказали, что нужно просто ждать пока укрепятся мышцы на шее. Сделали рентген, и тогда-то выяснилось, что у нее поврежден 1 и 2 шейный позвонок (родовая травма). Отставали в развитии, где-то на год. Но сейчас отстаем в развитии уже намного больше. Вероничка самостоятельно не сидит, не ходит, не владеет ручками, не разговаривает, но понимает все. Лечение нужно продолжать. Делать 2-3 раза в год. У нас нет такой возможности. Чтобы содержать семью мне приходится работать. Моя мама, бабушка Вероники, ухаживает за ней в мое отсутствие.
В 2013г. были в Центре технологий реабилитации (ЦТР) профессора Исановой в Казани.
В 2014 году ездили в Иран на обследование. По результатам обследования сказали, что мышцы и нервные окончания взаимодействуют правильно, по норме. Проблема в голове, не дает посыл, и нужно питать мозг.
В 2017 году ездили на консультацию в Электросталь в Академию Здоровья. Порекомендовали обратиться в благотворительные фонды, которые могли бы помочь. Так же в феврале, в июне и в декабре 2018 года, в апреле 2019 года прошли реабилитационный курс в Академии здоровья.
Мы научились самостоятельно из положения лежа садиться, но необходимо чтобы было много места.
Вероника очень способная девочка. В 3 года мы выучили алфавит. Может произносить отчетливо большую часть букв алфавита. Разговаривает только слогами : ма, ба, бу ‐ машина или ехать куда‐то, му – корова, да, нэ – нет, ава ‐ собака и т.д. Вероника знает все цвета и оттенки цветов, называть не может, но показывает. Знает все геометрические фигуры, знает положение вертикально и горизонтально, лево-право, цифры до 10. Устроили в коррекционную школу. На данный момент перевели во 2 класс. На дом ходит учитель.
Вероника очень любит разукрашивать или рисовать, хоть для рисования не очень удается совладать с руками и рисовать ровные линии, но она старается. Любит рисовать красками, как может. Любит играть с пластилином и с песком.
Вероника очень любит гулять и играть с детьми, очень общительная и в тоже время не любит находиться с другими инвалидами вместе, она не приравнивает себя к ним.
Она очень мечтает пойти в школу с рюкзаком, постоянно об этом говорит. Говорит – это громко сказано, она больше показывает что хочет, но мы ее понимаем, уже привыкли.
Она очень любит разные аттракционы, но не всюду мы можем ходить, т.к. она не держит головку и не может сама без помощи сидеть, и, не говоря уже о том, чтобы стоять. Очень любит животных, ходить в зоопарк или аквариум. Мечтает о собаке, чтобы с ней гулять за поводок.
Также она любит играть на планшете. Находит через интернет различные игры или мультики, сама в них разбирается, устанавливает, играет. Или если найдет какой-нибудь новый мультик на планшете, то просит ей тот же мультик найти на телевизоре. Постоянно что‐то выдумывает в плане игр : салочки, жмурки, прятки. Мечтает кататься на роликах, самокате или велосипеде.
У Вероники очень хорошая память, но она лентяйка. Она знает наизусть все совершенно мультики, какой как начинается или по музыке. Помнит ситуации, которые происходили, когда она была еще совсем маленькая.
Любит петь, танцевать и говорит, что она тоже будет и певицей и танцовщицей. Она очень хочет делать все сама, но не может и зависит полностью от нас (меня‐мать и бабушки).
Мы очень хотим поставить ее на ножки, но не хватает достаточно средств.